РОЗОВАЯ МЕЧТА ИЗОБРЕТАТЕЛЯ
Тяжела судьба изобретателя в России. Сами собой в голову
лезут всякие идеи. И неизвестно, что с ними делать, потому что наша
отечественная экономика не может их реализовать по причине крайней бедности. У
меня есть один знакомый, очень образованный и умный человек. Он в шутку
говорит: «У меня много всяких научных идей возникает. И что я с ними делаю. Да
очень просто. Обращаюсь как с дорогими, уважаемыми гостями. Когда к нам в
квартиру приходят гости мы наслаждаемся общением с ними, а потом провожаем
домой. Так и я сначала наслаждаюсь абстрактным созерцаним красивого
логического построения, а потом «провожаю домой», то есть стараюсь о нём
забыть.»
Может действительно, так лучше всего, если живёшь в
России. Экономия нервных клеток.
Но, как говорится,
надежда умирает последней. Давайте немного
пофантазируем. Представим недалёкое будущее. И что мы там видим. Весьма
нестандартная жизненная ситуация. Изобретатель-новатор, который придумал нечто
невообразимо новое, например, эликсир молодости. Но к сожалению, он не может
доказать свою правоту, так как у него нет денег, а есть только идея, как
создать такой эликсир. Конечно, если судить по нынешним временам, то бедность
вовсе не порок, а скорее показатель честности. Значит человек ни у кого ничего
не украл. Но для науки отсутствие денег большой минус. Можно сказать,
фатальный.
И что делать бедному изобретателю. Наплевать и
забыть? Нет, для него это слишком тяжело психологически. Он может пойти в
ближайший медицинский институт или в какое нибудь НИИ медико-биологического
профиля. Но успеха он там скорее всего не добьётся. Если попадутся люди умные,
вежливые, то просто скажут: извините, Ваша идея очень интересная и может быть,
перспективная, но институт у нас бедный, дышит на ладан и на лишние
исследования нет денег. Это если умные люди. Но скорее всего его просто не
станут слушать.
И вот идёт наш горемыка-изобретатель по улице
в состоянии глубокой депрессии, не знает, что делать. Ищет кабак, чтобы
отвлечься. Внезапно за поворотом он видит огромное приземистое здание из
розового кирпича. Подходит поближе. На фасаде вывеска и на ней написано:
«Всероссийская Ассамблея Изобретателей – районное отделение».
Заинтересовавшись, изобретатель входит в здание. А там стоят бравые молодые
ребята в униформе с надписью «ВАИ». Спрашивают его: «Здравствуйте, Вы принесли
изобретение. Если да, то следуйте за нами.»
Приводят его в
огромный зал, где сидит примерно человек сто и объясняют: «Вы находитесь во
Всероссийской Ассамблее Изобретателей или сокращённо ВАИ. Это своего рода
научный парламент. Все решения принимаются коллективно. Поэтому вероятность
ошибки вследствии личной неприязни или коррупции сведена к минимуму. То, что
Вы видите, это заседание низшего, районого отделения Ассамблеи. Здесь сидят
признанные изобретатели нашего района. Все они дипломированные специалисты. И
каждый имеет хотя бы по одному авторскому свидетельству. Вам повезло. Сегодня
как раз заседание медико-биологической секции. Расскажите нам пожалуйста, в
чём заключается Ваша идея.»
Ошарашенный
изобретатель достаёт из дипломата бумаги и начинает зачитывать. Когда он
заканчивает, то слово берёт пожилой член Ассамблеи и говорит. «Уважаемые
коллеги, моя интуиция меня ещё никогда не подводила и сейчас она подсказывает
мне, что в этой идее есть рациональное зерно. По крайней мере она выглядит
очень логичной. Давайте поможем парню. Ведь каждый из нас в своё время был в
таком же положении.»
Изобретатель ждёт в
приёмной и через какое то время председатель районного отделения приглашает
его к себе и протягивает бумагу, где написана его фамилия и сказано: такой то
человек с таким то изобретением направляется на экспертизу в городское
отделение Ассамблеи Изобретателей.
Председатель поясняет: «Ваша идея нам понравилась. 93 человека
проголосовали за то, чтобы её поддержать, 7 против. Мы направляем Вас на
вышестоящий уровень – городское отделение ВАИ. Если бы Ваше изобретение не
требовало больших вложений, то мы бы сами выделили деньги, чтобы узнать,
правильна Ваша теория или нет. Но эликсир молодости – это довольно сложные
исследования. Для нашего маленького района – слишком большие затраты. Пусть
решают наверху. Мы не можем удовлетворить все заявки. К
сожалению.»
«И много их у вас?» –
спрашивает изобретатель.
Председатель в ответ
улыбается.
«Достаточно. В районе
проживает где то около ста тысяч человек взрослого населения.. Из них
процентов десять в своё время что-то пытались изобрести. Многих мы отсеяли,
потому что они несли откровенную чепуху вроде вечного двигателя. Но тех кому
посчастливилось, включая Вас – 799 человек. Из них 701 заявку мы оставили у
себя, потому что их изобретения не требовали больших денег, остальных
отправили в городское отделение. Вам тоже придётся туда пойти в следующий
четверг. В этот день у них заседание биосекции. И последнее. С вас причитается
сто рублей за наше эспертное заключение.»
«А
я как раз хотел их сегодня пропить. Хорошо, что не успел»,– говорит
изобретатель, доставая деньги. «Скажите, а в городском отделении платить
нужно будет столько же или побольше?»
«Вообще нисколько», – отвечает председатель. «То, что Вы заплатите
сегодня – это как бы пропуск на все вышестоящие уровни Ассамблеи. Если
городское отделение решит Вас поддержать, но затраты будут слишком велики для
городского бюджета, то оно передвинет Вас уже на региональный уровень. Если и
там будет то же самое, то Вы попадете на заседание самого высшего уровня –
Центрального Совета ВАИ в Москве. У них денег побольше. Любое изобретение
смогут профинансировать. Если конечно, оно того заслуживает. Разумеется, если
Вы хотите не терять времени, то можете сразу попасть на заседание Центрального
Совета. Но тогда придётся вносить довольно приличную сумму. А если постепенно
двигаться наверх, то заплатите нам сто рублей и всё, больше ничего не
нужно.»
Наступает четверг. Окрылённый изобретатель
является в городское отделение Ассамблеи и снова его идея понравилась
большинству участников. Были скептики, но по результатам голосования (80 за,
20 против) биосекция направила его в региональное отделение ВАИ, потому что
планируемые научные затраты были непосильны даже для города. При этом с него
не взяли ни копейки, когда он показал квитанцию, что уже заплатил в районном
отделении.
Успешно пройдя и
региональный уровень, тоже бесплатно, в конце концов изобретатель приехал в
Москву и очутился в большом зале, где заседала уже тысяча специалистов.
Центральный Совет Всероссийской Ассамблеи Изобретателей. Он сидел в президиуме
и с волнением следил за происходящим в зале. Только что взял слово главный
оппонент изобретения, очень известный и титулованный учёный со всевозможными
отечественными и зарубежными наградами.
«Уважаемые коллеги!», – начинает свою речь оппонент. «За свою долгую
научную карьеру, более двадцати лет, я встречал много всяких бредовых научных
фантазий. Но то, что мы услышали сегодня, переходит все границы. Автор
предлагает воздействовать на процесс старения метилированием клеточной ДНК.
Извините меня, но это уже самая настоящая сверхценная идея. Есть такой термин
в психиатрии. Давайте не будем тратить зря наше драгоценное время. Сверхценные
идеи не обсуждаются – это общепризнанная истина. Вы же не хотите, чтобы над
нами смеялся весь цивилизованный мир. И то, что низовые звенья Ассамблеи
проголосовали за его поддержку, ничего не значит. Центральный Совет как раз и
существует для того, чтобы исправлять ошибки младших коллег. Мы все в своё
время пришли сюда, в Ассамблею, потому что хотели, чтобы за участие в
заседаниях наши изобретения рассматривались вне очереди, в приоритетном
порядке. Мы получаем здесь дополнительную зарплату, но мне стыдно её получать.
Стыдно за Центральный Совет, потому что он стал уделять слишком много внимания
разным лженаучным и сверхценным идеям. Честно говоря, я уже подумываю о том,
чтобы навсегда покинуть это собрание. Не хочу тратить зря время, потому что я
член-корреспондент Российской Академии медицинских наук, меня знают во всём
мире и у меня много пациентов. Давайте побыстрее решим этот вопрос и закроем
заседание. Уважаемые коллеги, я призываю всех голосовать
против.»
Оппонент покидает
трибуну и слово берёт председатель. «Мы
выслушали мнение против. Теперь выслушаем мнение другой стороны», – говорит
он.
На трибуну встаёт пожилой академик. Изобретатель узнал
его. Достаточно известная личность в науке. В частности, знаменит своими
публикациями о теоретической возможности создания эликсира
молодости.
«Уважаемые
изобретатели!», – обращается к собравшимся академик. «Только что мы услышали
весьма критическое слово моего постоянного научного оппонента. Вы, дорогой
коллега, при каждом удобном случае напоминаете, что Вы член-корреспондент РАМН
и что Вас знают во всём мире. Извините меня пожалуйста, но я тоже
член-корреспондент РАМН и меня тоже знают во всём мире. И Вам придётся меня
выслушать, нравится это или нет. А я скажу следующее. Никого насильно здесь не
держат, любой может уйти, но тем самым он подведёт Ассамблею своего региона,
которая голосовала за его пребывание в этом зале.
Теперь по существу. С Вашей стороны, коллега, не было никакого
мало-мальски научного анализа поставленной проблемы. Одни ругательные общие
фразы. Вы мотивируете это тем, что дескать «сверхценные идеи» не обсуждаются.
Но ведь как раз для того, чтобы понять, является ли та или иная научная
идея хорошей, перспективной или же она «сверхценная», её нужно обсуждать. Дело
в том, что в истории науки нет ни одного примера, когда новая научная идея в
момент своего рождения не встречала бы возражений, была бы сразу принята всеми
на ура. Было много случаев, когда о научной гипотезе даже авторитетные
высокообразованные специалисты отзывались как о сверхценной, бредовой, а потом
она блестяще подтверждалась. Человеческий разум несовершенен, подвержен
пристрастиям, симпатиям или антипатиям и поэтому не застрахован от ошибок.
Даже выдающийся учёный не всегда может быть абсолютно беспристрастным и
объективным. Вероятность ошибки коллективного разума меньше, чем
индивидуального. Вот почему нужны дискуссии, коллективные обсуждения, ибо
коллективный разум может проявится только в дискуссиях. Нужно
руководствоваться не субъективными, а объективными критериями, которые
позволят установить истину.
Что такое сверхценная идея. Сам термин означает
заведомо неправильную идею. Но что является заведомо неправильным. Как его
определить. Что касается новых научных идей, то здесь существуют три
объективных критерия.
Первый критерий: новая идея противоречит
общепринятой точке зрения, то есть единому, согласованному мнению всех учёных
в мире, которое официально признано на государственном уровне и занесено в
учебники. Если найдётся какой-нибудь смельчак, который не согласится с единым
согласованным научным мнением и предложит альтернативную версию, то тем самым
он противопоставит себя всему мировому научному сообществу. Всё мировое
научное сообщество ошибаться не может, могут ошибаться только отдельные учёные
или группы учёных. Поэтому в данном случае можно будет сказать, что этот
человек либо шарлатан либо одержим сверхценной идеей.
Но что касается
механизмов старения, то здесь принципиально иная ситуация. На данном этапе
развития науки нет единого согласованного мнения всех учёных о том, что же
является причиной старения. Существует множество гипотез и каждая из них имеет
своих сторонников. В будущем, по мере накопления научных фактов они постепенно
будут признаваться несостоятельными и в конце концов останется только одна, с
которой согласятся все. Но это в будущем. А пока что мы не можем отбрасывать
новые гипотезы, если конечно, они не противоречат основополагающим законам
природы.
Соотношение с основными законами природы составляет второй критерий, по
которому мы можем определить заведомо неправильную идею. Противоречит ли им
утверждение о влиянии метилирования ДНК на процесс
старения.
Чтобы ответить на этот вопрос надо понять, что такое закон природы. Это
взаимосвязь между явлениями природы. То есть нужно выяснить, есть ли
взаимосвязь между метилированием ДНК и старением. На данный момент наука
выяснила, что старение напрямую зависит от способности клеток размножаться
делением, которая выражается в существовании так называемого предела Хейфлика.
Думаю, с этим никто не будет спорить. Делительная способность клеток, в свою
очередь зависит от степени их дифференцировки, специализации. Чем больше
клетка специализирована, тем меньше она размножается. Общеизвестная истина. А
степень дифференцировки также находятся в обратной зависимости от степени
метилирования клеточной ДНК. Доказанный факт. Если кто сомневается, почитайте
специальную литературу.
То есть вырисовывается следующая цепочка
зависимых явлений: старение ― способность клетки делиться ― степень
дифференцировки ― степень метилирования ДНК. Убираем промежуточные звенья и
получаем: старение ― степень метилирования.
То есть, старение, хотя
и косвенно, но всё таки зависит от метилирования. Поэтому вполне логичным
выглядит мнение нашего уважаемого изобретателя о том, что если воздействовать
на процесс метилирования, то тем самым можно воздействовать и на старение.
Такая постановка вопроса не противоречит законам биологии, если исходить из
того уровня развития науки, который мы имеем на сегодняшний
день.
И наконец, третий критерий: экспериментальное опровержение. Предположим,
какой-нибудь учёный что-то предлагает. Ему идут навстречу, организуют
эксперименты в соответствии с его рекомендациями. Результат отрицательный. Всё
ясно, учёный ошибается. Вопрос закрыт. Если учёный будет упорствовать в своём
мнении, игнорируя результаты эксперимента, то с его стороны это будет
классическим проявлением сверхценной идеи. Но в том то и дело, что не было ешё
экспериментов, которые бы однозначно говорили о том, что искусственное
метилирование ДНК никак не влияет на процесс дифференцировки и старения
клетки, поэтому мы вправе ожидать как положительный, так и отрицательный
результаты.
Итак, по всем трём критериям гипотезу о
воздействии на старение через метилирование ДНК пока ещё (до экспериментальной
проверки) нельзя отнести к разряду заведомо неправильных. Поэтому на данном
этапе развития науки к ней неприменим термин «сверхценная идея». Это конечно
не значит, что следует безоговорочно принять идею метилирования и относится к
ней как к непреложной истине. Вовсе нет. Но точно также будет неправильным её
безоговорочно отвергнуть. Крайности никогда не приносили пользу науке.
Правильный подход – это всегда учитывать разные варианты до того момента,
когда при помощи экспериментальных методов будет установлена объективная
истина. Так что я за эксперимент. Самый надёжный критерий
истины.
Теперь о другом. Может быть кто-то из собравшихся думает, что такие вот
обсуждения бесполезны, что мы, дескать зря волнум людей...»
Академик достаёт из
кармана сложенный лист бумаги.
«Вот здесь у меня письмо от одного читателя медицинского журнала, где я
выступал как раз по этой теме. Специально захватил для такого случая. Хочу
зачитать.»
Он разворачивает
лист.
«Уважаемый академик! Хочу выразить огромную
благодарность лично Вам и всем тем, кто пропагандирует идею возможности победы
над старением. Именно благодаря таким прогрессивным людям, как Вы, мне удалось
улучшить свою жизнь. Раньше я вёл, мягко говоря, нездоровый образ жизни. Моя
философия была такова. Ну хорошо, буду я себя во всём ограничивать, откажусь
от вредных привычек. И что я за это получу. Вместо среднестатистических 60-70
лет буду жить, к примеру, 90. Это всего лишь дополнительные страдания. Как
говорит пословица, старость не радость. Так я рассуждал раньше и я очень
ошибался. После того, как я прочитал Ваши статьи о возможности бессмертия, я
рассматриваю этот вопрос совершенно по-другому. Теперь я хочу жить очень долго
для того, чтобы обязательно успеть дожить до того времени, когда будет
изобретён эликсир молодости. Когда он будет изобретён, неизвестно. Может быть
через 10 лет, а может быть через 20, 50, или 100 лет. Чем дольше я буду жить,
тем больше вероятность того, что я когда-нибудь смогу испробовать его действие
на себе. И тогда передо мной откроется вечная молодость, вечное счастье. Но
чтобы дожить до этого момента, надо прожить как можно дольше, а для этого надо
отказаться от вредных привычек, вести здоровый образ жизни. Будет очень
печально, если где-нибудь через год после того, как я помру, в продаже
появится средство, продлевающее жизнь на неограниченный срок. И тогда мои
друзья скажут обо мне:
«Как жаль, что наш друг не дожил до этого. Тогда бы он
тоже смог омолодиться и зажить счастливо. А ведь у него был шанс. Если бы он
не пил, не курил, занимался спортом, то наверняка бы прожил ещё лишние
несколько лет. Как раз бы хватило.»
Было бы очень обидно, если
бы такое случилось. Получается, что я из-за своей слабости, неспособности
справится с пороками, могу сам себя лишить жизни на огромное количество лет.
Не на 10, не на 20, а может быть на бесконечное число лет. Могу потерять
бесконечность. Этого ни в коем случае нельзя допустить. Поэтому я решил вести
здоровый образ жизни, чтобы прожить как можно дольше. Я собрал всю свою волю в
кулак, бросил употреблять алкоголь, даже по праздникам теперь не пью, бросил
курить, стараюсь ограничивать себя в еде, сбрасываю лишний вес, делаю
физзарядку по утрам. Я стал по-настоящему счастливым человеком, с оптимизмом
смотрю в будущее, потому что надеюсь, что это будущее будет вечным. И этим я
обязан Вам и другим пропагандистам возможности научного бессмертия. Огромное
Вам спасибо.»
Академик кладёт письмо в карман и строгим тоном
произносит.
«Что из этого следует? А то, что мы, возможно,
имеем дело с предотвращённым самоубийством. Так что я голосую за то, чтобы
выделить деньги для этого изобретения и призываю других участников высокого
собрания сделать то же самое. Спасибо за внимание.»
«Мы
выслушали мнение сторон. Начинаем голосование»,– объявляет председатель
Центрального Совета.
Изобретатель сидит как
на иголках. Решается судьба его детища. Как же медленно тянутся секунды. И вот
наконец на гигантском табло высветились результаты. 580 голосов за то, чтобы
поддержать его теорию, 420 против. Победа!!!
«Большинством голосов принято решение провести полномасштабную
экспертизу вашей идеи. Это значит, что за государственный счёт будут
организованы эксперименты по вашей рекомендации. Если Ваша догадка
подтвердится, то получите патент. Для этой цели Центральный Совет
Всероссийской Ассамблеи Изобретателей выделяет 1 миллиард рублей»,– подводит
итог председатель.
«И что мне с ними
делать. Самому что ли покупать лабораторное оборудование, подопытных животных
и так далее?» – взволнованным голосом
спрашивает изобретатель.
«Нет, они будут
перечислены на счёт одного из наших ведущих НИИ. Одновременно министр науки
даст письменное распоряжение руководству НИИ провести эксперименты по вашему
сценарию. За нецелевое использование средств они будут отвечать перед судом.
Вы можете присутствовать на всех стадиях эксперимента, давать указания.
Сотрудники обязаны к ним прислушиваться. Также мне нужны будут ваши паспортные
данные чтобы оформить пропуск в НИИ»,– отвечает
председатель.
Но изобретатель всё ещё
не верит своему счастью.
«Скажите, это решение
окончательное или его ещё должен утвердить министр. А вдруг он не
захочет?»
Председатель с улыбкой
объясняет.
«Даже если бы министр и
захотел, то он не смог бы отменить коллективное решение Центрального Совета. В
том, что касается научных инноваций это решение. окончательное. Но я уверен на
100 процентов, что он и не захотел бы. Я его давно знаю. По своему характеру
министр большой романтик и энтузиаст науки. И он не меньше вашего хочет
узнать, что же происходит в человеке, когда он
стареет.»
*****
Фантастика? Да! Как
прекрасный удивительный сон! Розовая мечта изобретателя. Но именно так у нас
должен заработать инвестиционный механизм, если Россия хочет стать великой
научной державой.
А. Анисимов